Материалы получены из двух интервью, данных в 2017 г. автором двум профессиональным отраслевым журналам по медиации. На вопросы отвечает кандидат медицинских наук, научный руководитель ФГБУ «ФИМ», заведующий кафедрой медиации в социальной сфере и профессор ФГБОУ ВО МГППУ, президент Национальной организации медиаторов, международно признанный медиатор Шамликашвили Ц.А. Высказывания автора будут интересны и могут быть полезны как профессиональным медиаторам, так и студентам, специализирующимся в этой области, а также исследователям АРС. Издательство ООО «Международный центр управленческого и политического консультирования», 2017
— Нередко медиацию упоминают наряду с такими понятиями, как «социальная справедливость», «доступ к правосудию», «доступ к справедливости». Имеются ли для этого основания, и какие?
Сегодня урегулирование споров с помощью медиации происходит в первую очередь на основе свободного волеизъявления сторон, вовлеченных в спор, т.е. главных заинтересованных лиц, в то время как испокон веков третье лицо, как правило, предлагало (или, вер нее, принимало) решение, опираясь на свой «авторитет». А те, чьи интересы были затронуты, следовали этому решению, т. е. чужой воле, доверяясь «авторитетному мнению». Такую
форму разрешения конфликтов мы сегодня определяем как посредничество. Надо сказать, что в наше время, даже если стороны соглашаются на такую форму вмешательства третьей стороны, результат не только не является справедливым для всех сторон, но и, как этого следует ожидать, не обеспечивает исчерпания конфликта. Вот почему в таком случае говорить о доступе к справедливости и об устойчивом результате разрешения спора не приходится.
Современная медиация, ориентированная на интересы самих сторон, создающая для спорщиков максимальные условия для выражения глубинных интересов и удовлетворения потребностей (которые необходимо удовлетворить, чтобы разрешить ситуацию), действительно, может обеспечить возможность социальной справедливости и доступа к правосудию в широком смысле этого слова, и этот факт сегодня уже подтверждается на практике.
В общепринятом понимании доступ к правосудию — это, конечно же, в первую очередь обращение к судебной системе. Но если говорить о правосудии как о доступе к справедливости, то в этом смысле медиация оказывается инструментом, способным эффективно обеспечить такой доступ. Справедливость — это категория относительная, и у каждого может существовать свое представление о справедливости. А медиация, будучи обращенной к интересам самих участников спора, и, одновременно, создавая условия для того, чтобы результаты урегулирования отвечали потребностям всех сторон, вовлеченных в спор, безусловно, создает наилучшие условия для того, чтобы решение было справедливым для каждого из оппонентов. Современную медиацию, предполагающую максимальную вовлеченность в процесс самих сторон спора, наделение их властью и осознанием возможности и силы собственного влияния на исход процедуры, а самое главное, влиянием на содержание и качество решений, которые будут приняты, без преувеличения можно отнести к способам достижения процедурной справедливости.
Медиация — это метод, подразумевающий зрелое общество, состоящее из людей ответственных, носителей активной гражданской позиции, умеющих конструктивно реагировать на конфликты, способных договариваться со своими оппонентами на основе сотрудничества. Но вместе с тем, для того чтобы общество отвечало таким характеристикам, ему нужно время и возможность учиться, приобретать опыт.
В современном российском обществе уровень агрессии очень высок. Даже если отбросить все остальные аргументы, нашему обществу медиация очень нужна уже для того, чтобы создать условия для снижения градуса агрессии. Однако рассчитывать на то, что само общество будет предпринимать активные попытки к улучшению ситуации, вряд ли стоит. Если же учесть, что существует расхожее мнение о преобладании в нашем характере состязательности и воинствен- ности (мнение, которое многим нашим соотечественникам кажется лестным), трудно представить внутренний стимул, который мог бы изменить ситуацию в обществе. В этих условиях государство должно всесторонне помогать инициативам, которые будут способствовать развитию медиации как способа улучшения общественных отношений на микро- и макроуровне.
Вместе с этим не стоит забывать и про проблемы, связанные с несовершенством государственных институтов, например, с коррупцией — распространение медиации в определенной степени способствует и их решению.
— То есть Вы считаете, что медиация может стать инструментом, меняющим отношения при должном внимании к этому методу?
— Безусловно, но вместе с тем ни в коем случае не надо преувеличивать и переоценивать возможности медиации. Она, конечно же, не является панацеей. И вообще, нет и не может быть «таблеток», которые позволят обществу излечиться от существующих проблем, причем в одночасье. Такого рода изменения требуют времени, при условии последовательности, поступательности предпринимаемых усилий, терпения, чуткости. Но мы можем быть уверены в том, что медиация, во-первых, является одним из важных инструментов, которые просто необходимы для того, чтобы не позволить общественным отношениям погрузиться в пучину агрессии и насилия, а, во-вторых, медиация сама по себе способствует развитию ответственности и привитию совести — по выражению знаменитого австрийского психолога Виктора Франкла.
В одном из своих выступлений Виктор Франкл, вспоминая о посещении Советского Союза и затем о визите в постсоветскую Россию, говорил о том, что после того как Советский Союз прекратил свое существование, перед Россией стоит очень сложная задача — привитие совести. А это процесс — привитие совести — небыстрый, и он неразрывно связан с развитием ответственности. Именно личной, индивидуальной ответственности в нашем обществе сегодня очень и очень не хватает. Мы должны сделать все возможное, чтобы будущие поколения, наши дети и внуки, обладали этим чувством и росли с осознанием того, что, во-первых, они ответственны за то, что происходит не только в их жизни, но и вокруг них, чтобы они не оставались равнодушными к окружающему миру, и, во-вторых, чтобы они не чувствовали себя беспомощными, бессильными по отношению к тому, что происходит вокруг. Именно это является залогом того, что в будущем наше общество сможет противостоять новым сложностям, которые неизбежно будут возникать.
— То есть, в сущности, речь о формировании гражданского общества…
— …И гражданской позиции, гражданской ответственности. Причем не в качестве каких-то умозрительных категорий, а именно того самого патриотизма, о котором сегодня так много говорится. Патриотизма, когда человек любит Родину − начиная от своих четырех стен и заканчивая своей страной в широком смысле этого слова. Но любит не слепо и напоказ, а с пониманием и осознанием, что есть трудности и сложности (ведь без этого не может существовать ни одно самое благополучное общество), есть проблемы, и эти проблемы нужно решать сообща, не перекладывая ответственность на других, а активно участвуя в их разрешении, прилагая свои умения, способности, и понимая, что именно наше неравнодушие является залогом успеха — нашего собственного успеха и успеха общества в целом. Индифферентность, отсутствие способности и, главное, желания составлять собственное мнение, инфантилизм, леность души — это, к сожалению, тенденции, которые все ярче проявляются в характеристиках современного человека.
— А как вы считаете, какие особенности медиации оказывают благоприятное влияние на личность человека? В чем заключается это влияние?
— Прежде всего, современная медиация создает условия для получения индивидом неоценимого опыта обретения себя как сильной личности, способной влиять на значимые для нее ситуации. В английском языке это называется трудно переводимым на русский словом «empowerment» — что значит «наделение человека силой и властью». Иначе говоря, это означает помочь человеку найти доступ к своему собственному ресурсу силы влияния, который, безусловно есть в каждом из нас. Человек в процедуре медиации получает опыт и возможность понимания того, что что-то поддается его собственной воле, что он может выразить свое отношение к волнующей его проблеме, и все, что он скажет, будет услышано и воспринято, и, что не менее важно, все это будет происходить в обстановке уважения и безопасности. Происходит приобретение неоценимого опыта самостоятельности, автономности, осознание значимости собственного мнения и его влияния на ход событий. Нередко, когда мы говорим о правах человека, мы апеллируем к таким правам, которые относятся к человеческим потребностям низшего уровня, которые, безусловно, должны быть удовлетворены. Но права человека — это, конечно, и его политические права, и его осознание себя как индивида, как человека, который является носителем представлений о мире, для которого самореализация —это, в том числе, и возможность влияния на то, что окружает его. Мы часто соотносим медиацию и судебную систему, правовую систему. Так вот, активная интеграция медиации в такие институты и ее институционализация способствуют их совершенствованию и снижению уровня структурного насилия, которое каждый из нас испытывает в большей или меньшей мере.
— Тем не менее очень оптимистично, что медиация уже востребована в социальной сфере. А как Вы считаете, заинтересовано ли государство в развитии медиации? Насколько велика его роль в продвижении медиации на сегодняшний день? И вообще, не вредно ли отдавать такой институт, как медиация, на откуп государству в смысле продвижения?
— Современному государству медиация необходима: ведь это инструмент поддержания диалога между властью и обществом. Отвечая на вторую часть вашего вопроса, должна отметить, что, действительно, проблема степени вовлеченности государства в регулирование медиации, безусловно, существует. И она актуальна в большей или меньшей мере везде, независимо от юрисдикции, политического устройства, существующих традиций регулирования институтов, развитости гражданского общества и т. д. С самого начала нужно быть очень осторожными в том, чтобы не допустить жесткого регулирования или какого-то очень грубого вмешательства государства в жизнь этого института. Такие риски существуют постоянно, и надо быть к этому очень и очень чуткими. При этом если попытаться проанализировать международный опыт и посмотреть, как происходит регулирование медиации за рубежом, становится очевидным, что все равно без государственного регулирования, без какого-то, большего или меньшего, участия государства дело не обходится нигде. Рано или поздно элемент государственного регулирования медиации возникает (или, по крайней мере, появляется очевидная необходимость в нем).
Так вот, под влиянием большей информированности пользователей, клиентов, сейчас происходит изменение запроса в пользу содействующей медиации. Ведь в медиации, наряду с вопросами содержательными, не менее значимы вопросы процедурные, вопрос взаимодействия сторон, и еще вопросы о том, как принимаются решения вообще, и о том, как принимаются решения о принятии решений. Все эти вопросы очень сильно взаимосвязаны. Возможность участия самих сторон в их решении и позволяет им воспринимать процедуру как справедливую.
Безапелляционные утверждения о том, что без обязательной медиации мы не приучим граждан к новому способу разрешения споров, чреваты не только в связи с тем, что обязательность противоречит одному из основополагающих принципов медиации — добровольности. Ведь главное, чтобы ничто не препятствовало свободному волеизъявлению сторон в самой процедуре, в процессе принятия решений, выработки договоренностей.
Да, нужно искать способы, стимулирующие применение и вполне возможно, что введение обязательного досудебного применения медиации могло бы дать для этого импульс, катализировало бы этот процесс… Однако это не должно происходить в ущерб реализации конституционного права граждан на обращение в суд. А если все-таки вводить такую меру даже в усеченном виде, по отдельным категориям дел, то только при условии предоставления гражданам возможности пройти такую досудебную процедуру pro bono, то есть на безвозмездной основе.
Чтобы отучить наших предков от кровопролития для защиты своих интересов, понадобились тысячелетия, а мы хотим, чтобы современный человек вдруг за несколько десятилетий отказался от состязательного процесса, который внешне кажется вполне безобидным и цивилизованным — и стал в сотрудничестве со своим оппонентом разрешать споры. Для того, чтобы человек осознал, что в большинстве случаев в конфликте его проблемой является не оппонент, а сложности, которые нужно выявить и попытаться разрешить совместными усилиями (оппонент, как правило, не в меньшей степени заинтересован в поиске выхода из создавшейся ситуации), чтобы тот, кто оказался в трудной ситуации, понял, что устранением или наказанием так называемого противника проблема не решится, нужно время. Нужно, чтобы способность рационально подходить к решению проблем стала частью культуры.
Наверное, главное, что могло бы делать государство —это содействовать профессионализации медиации, субсидировать проведение пилотных проектов по интеграции медиации в различные сферы деятельности в регионах, прислушиваться к нашим предложениям по включению медиации в отраслевые законодательные акты, возможно, по аналогии с бесплатной юридической помощью создать механизм бесплатной медиативной помощи по ряду категорий дел — и в первую очередь, семейных и связанных с вопросами защиты прав детей, а также установить квоты на проекты, содействующие развитию медиации при распределении грантов. То есть существует множество возможных форм мягкого и действенного участия государства в распространении медиативной практики, которые можно было бы только приветствовать.
— А что касается юристов, как они относятся к медиации? В первую очередь, адвокаты и представители судейского сообщества в России? Они становятся союзниками в деле развития медиации?
— Медиация, бесспорно, тесно связана с правовой практикой. Хотя право является далеко не единственным направлением, в котором медиация должна развиваться. При этом для многих самым очевидным является именно применение медиации в правовой сфере. Человек ведь чаще всего, когда ему нужно защитить права, разрешить спор, обращается к юристам и/или в суд. Поэтому вполне естественно, что юридическое сообщество всегда и везде оказывало и оказывает очень большое влияние на развитие медиации.
Недавно в одной из статей о медиации я прочитала: «Если спросить у юриста, что такое для вас медиатор, он ответит, что это — неизбежное зло. А если спросить у медиатора, что такое для вас юрист, то он тоже ответит, что это неизбежное зло». Думаю, что это можно воспринимать скорее как шутку, но, как говорится, в каждой шутке есть доля правды.
Хотят они того или нет, юристы и медиаторы в современном мире обречены на сотрудничество. Медиаторы в большинстве своем совершенно трезво оценивают необходимость правовой помощи в процедуре медиации, а вот юристы подчас излишне ревностно относятся к появлению медиации в арсенале правовой практики. Это проявление недальновидности, отставания практики от запроса, который формируется просвещенным клиентом.
Профессиональные, наиболее «продвинутые» юристы, если и видят в медиации неизбежное зло, то ключевым словом здесь является именно «неизбежное». Ведь они прекрасно понимают, что правовая помощь меняется вместе с изменениями, происходящими в социально-экономической сфере.
Практикующие юристы (я сейчас говорю не о судейском сообществе, а, прежде всего, о юристах, адвокатах, которые работают со спорящими сторонами и представляют их интересы) должны понимать, что медиация не является конкурирующей сферой деятельности. И только если юрист способен, следуя требованиям профессиональной этики, компетентно и с уважением права выбора клиента, предложить своему доверителю различные пути для разрешения спора, помочь клиенту сделать информированный выбор в пользу наиболее приемлемого подхода, только тогда это современный, квалифицированный юрист.
Сегодня клиенты все больше ценят не юристов-воинов (хотя все еще бывают ситуации, когда жесткая состязательность вполне уместна, а иногда и необходима), чаще им нужно с наименьшими потерями и с наилучшим результатом в возможно короткие сроки найти выход из ситуации, и это им помогает сделать юрист, содействующий разрешению проблем (lawyer problem solver). Чтобы быть таким юристом, нужно прежде всего осознавать свои профессиональные цели и понимать, что клиент, получив опыт работы с этим юристом и его методами, при необхо- ди
мости будет обращаться именно к нему и в дальнейшем. Ведь клиенту совсем ни к чему быть втянутым в судебную тяжбу и пребывать в состоянии неопределенности. Кроме того, даже если суд вынесет решение в его пользу, это вовсе не означает исполнения решения, тем более что уровень исполнения судебных решений в нашей стране, к сожалению, меньше 50 %.
Наряду с этим юрист — всегда очень важный участник процедуры медиации. Согласно действующему закону, даже если медиатор является юристом по образованию, он не может консультировать клиента по правовым вопросам. Во-первых, это может нанести ущерб его нейтральности как медиатора. А, во-вторых, это подчеркивает тот факт, что именно юристы являются частью медиативного процесса. Ведь, как я уже сказала, медиация всегда проводится под сенью закона. И присутствуют ли юристы на процедуре медиации, или консультируют клиентов вне самой процедуры, — в любом случае, их вклад очень важен. Кроме того, юристы могут сами выступать в роли медиаторов, если они не представляют ни одну из сторон, не имеют истории взаимодействия со сторонами.
Думаю, что привычка юристов к работе с медиацией — это вопрос времени, и она рано или поздно сформируется, как это происходит сейчас за рубежом.
Когда стороны видят, что юрист, сопровождая их в процедуре медиации, помогает им с меньшими затратами урегулировать спор, то, безусловно, они готовы к продолжению сотрудничества с ним в будущем. Может быть, он получит меньший гонорар по этому конкретному делу, но есть такое понятие, как «постоянные игроки», и это тем более важно, если мы говорим о корпоративных клиентах. А в бизнесе споры возникают постоянно. Понятно, что юристы, которые умеют не ввергать своих клиентов в пучину судебной тяжбы, а, наоборот, помогают им урегулировать спор быстрее и с наименьшими потерями, будут более востребованы, клиенты станут чаще обращаться именно к ним.
Если же анализировать опыт разных стран, то он везде имеет свои особенности. Но везде без исключения распространение медиации требует времени, последовательных терпеливых усилий и, что немаловажно, совместной работы государства и общества.
Цисана Шамликашвили
